Сладкий яд

Пролог

Иногда я сталкиваюсь с тем, что люди не понимают, в чем, собственно, заключается процесс работы с психологом, за счет чего и как происходит психокоррекция (трансформация).

Мне стало любопытно, смогу ли я показать в зарисовках работу психолога и клиента изнутри. И будет ли это интересно для читающих?

Образы клиентов и психолога полностью вымышленные персонажи. Впрочем, мои мысли иногда совпадают с тем, что думает Глафира Захаровна.

Я не стала писать что-то вроде рассказа, выбрала «метод зарисовок». Словно мы с вами заглядываем в кабинет психолога иногда с середины сессии, иногда несколько консультаций пропускаем (проматываем фильм, ведь так хочется скорее дойти до финала), а какие-то кусочки пересматриваем несколько раз и очень подробно разбираем их и обсуждаем, смакуем.

Иногда мы можем «прочесть» размышления психолога или понаблюдать за тем, как что-то происходит в жизни ее клиентов.

Консультация первая

- Что я чувствую...? – и ее словно прорывает. Она начинает говорить быстро и громко, запутываясь в словах, прерывая саму себя, словно стремится выплеснуть тот сладкий яд и ту боль, что принесла с собой. – Мне плохо! Мне больно, больно, больно, БОЛЬНО! Я словно потеряла кого-то очень важного! Значимого для меня! А ведь она мне, можно сказать, никто... даже подругой не назовешь!

Маша замерла и прислушалась к чему-то внутри себя:

- Знаете, я раньше никогда не верила во всяких там магов и колдунов... а сейчас... меня словно приворожили. Такое бывает? – смотрит насторожено, внимательно.

Ее психолог задумалась.

Подобные вопросы были чем-то вроде ловушек. С одной стороны, вряд ли от нее ждут лекции о сравнительном анализе того, что называют в бытовой магии приворотом, и слияния с психотическим ядром вероятно не совсем стабильной личности. Сказать прямо «да» - значит пойти по «волшебному» пути, утратить доверие взрослой части личности клиентки, растревожить ее чуткого, напуганного и очень раненого внутреннего ребенка и оттолкнуть довольно сильного критика.

Сказать «нет» - отвергнуть зарождающееся доверие, оттолкнуть «протянутую детскую ладонь с сокровищем-тайной: умная и успешная Мария Григорьевна верит в душе в магию и приворот». Следующей откровенности можно и не дождаться. Скорее всего, тогда последующие рассказы будут проходить цензуру «на волшебство и наивность». Либо она начнет отстаивать свое видение, но конфронтация преждевременна, да и нет для нее оснований.

- Ты не веришь в сказки, магию и гороскопы, но ты настолько сильно эмоционально залипла на своей приятельнице, что тебе кажется - она тебя приворожила. Ты не видишь других разумных объяснений.

Глафира Захаровна выбирает отзеркаливание.

Чудесный способ! Собеседник называет то, что происходит с другим, вслух повествовательными предложениями, нейтрально описывая то, что он увидел и услышал.

- Да, - Маша осторожно кивает головой, слегка расслабляется, но словно чего-то ждет еще.

- Похоже, тебя это пугает... – Глафира Захаровна идет, словно по весеннему льду, ожидая и готовясь: в какой момент они получат доступ к глубинным переживаниям Марии.

Та выдыхает. И расслабляется. И начинает подробно рассказывать. О своих страхах, сомнениях и опасениях. О том, как она сильно запуталась и насколько растеряна. Как совершенно не понимает, что с ней происходит, и что ей со всем этим делать.

У психолога появился огромный кредит доверия клиентки. Благодаря тому, что ей удалось понять и назвать то, что Машу тревожило.

Сейчас важно внимательно и заинтересованно выслушать ее. На что как раз и хватает оставшегося времени консультации. Они договариваются о следующей встрече, и Мария с чувством облегчения и спокойствия прощается и уходит.

То, что она переживает в конце встречи, похоже на такой феномен: приехал к стоматологу, зуб болеть перестал. Ушло напряжение, она сбросила избыток эмоций. У нее возникло доверие к психологу, и она готова начать работать: сделать что-то, чтобы уйти от той боли и дискомфорта, что ей стали доставлять отношения с подругой.

А Глафира Захаровна делает пометки в протоколе консультации. Сейчас там еще пока очень много пустых строчек, но от первой консультации можно получить массу информации и сделать наметки для работы на следующей сессии:

М. недоверчива, но быстро сближается, неожиданно. Одно «попадание» - и границы открыты полностью. Субъективно слишком большой эмоциональный заряд боли. Отношения с мамой? С папой? В симбиозе (слиянии) с подругой? Как вошла? Как обычно выходит?

Она привычно заполняет те строки, которые практически никогда не пригождаются собственно для работы, но без них не обойтись для понимания «кто передо мной»:

Мария Григорьевна, 32 года, замужем, 2 детей (близнецы, девочки 6 лет). в/о, техническое, совлад. 3х цветочных салонов (магаз.).
Проблема (что не так): эмоциональная зависимость. Разрыв отношений с подругой, переживания, апатия, раздражительность.
Цель работы: «чтобы стало хорошо. Быть свободной»

Консультация третья

Сегодня они работают с метафорическими ассоциативными картами. Маша полностью погрузилась в интересный опыт. Она быстро находит картинку для своей подруги: целое поле спелых, но гнилых яблок.

- Да, вот она! – женщина словно молодеет на глазах, она наконец-то подобрала удачный контейнер, образ, который ухватывает ее сложные чувства к подруге, - она такая же. Сладкая, спелая, очень сочная и гнилая. Ядовитая... знаете, бывают такие отравы сладкие ...для моли там... или еще кого... и отдушка у них сладкая. А еще у пауков на паутине капельки, и в них пчелы залипают. Они высыхают и гибнут. А могут биться и порвать паутину.

- Ага, замечательно, - Глафира Захаровна вовлечено рассматривает выбранную картинку, - а какую карту ты выберешь для себя?

Неожиданно они сталкиваются с затруднением. Мария перебирает колоду несколько раз и достает с десяток разных карт. Затем останавливается на трех.

- Вот. Она хочет, чтобы я была вот такая! – голос тихий, она о чем-то задумалась. Становится очень грустно, печаль словно окутывает женщин.

- Угу... она хочет, чтобы ты была такой...

- А я вот такая! И еще вот! – уверенно выдвигаются две другие картинки. – И когда я вот эта, - красивый палец с дизайнерским маникюром постукивает по карте с ..., - она исчезает почти мгновенно! Или пытается вернуть меня вон ту!

- Я слышу, что ты возмущена.

- Возмущена?! Да. Да! Да я в бешенстве! ...ну, то есть да, я сильно возмущена! – Мария согласна, кивает головой и резко щелкает всеми ногтями по карте с гнилыми сладкими яблоками.

- Похоже, ты на нее сердишься и хочешь что-то с ней сделать...

- Да я бы ее порвала! Если бы было можно... – Мария почти в ярости.

- Может быть, тебе подойдет для этого бумага? Ты можешь нарисовать ее, если хочешь... – Глафира Захаровна не успевает завершить фразу, как ее клиентка берет бумагу, решительно пододвигает мелки и начинает рисовать.

Получается очень схематично, «каляки-маляки», но в рисунке много чувств, пара мелков ломается в процессе, но Мария выражает свои чувства.

Закончив рисовать, она сминает листик, разрывает его на куски и выкидывает в мусорку.

Затем они повторяют это действие еще три раза, и только тогда Маша расслабляется. Но тут ее глаза наполняются слезами.

Она берет новый лист и начинает рисовать, пододвинув третью карточку.

Ей жалко себя, маленькую одинокую девочку, которая не дождалась заботы подруги.

- Ты хочешь, чтобы мы что-то сделали, чтобы тебе стало лучше или...?

Маша думает.

- Оставлю так. Я... мне хочется погрустить... как-то оплакать ее... то есть, себя... свои мечты! – она рада, что подобрала точное слово.

- ОК, - они завершают встречу и прощаются.

Консультация четвертая. Завершение

- Здравствуйте, - Мария улыбается тепло и искренне. Удобно устраивается в кресле и заинтересованно разглядывает кабинет.

Она замечает и цветы на окнах и всех сколько-нибудь подходящих для этого поверхностях, и симпатичные жалюзи с рисунком старой уютной улицы какого-то испанского или итальянского городка. С удивлением отмечает, что стены оформлены комбинированными обоями, и светло-абрикосовый, бежевый и золотистый цвет и создают эффект того, что она оказывается словно в раннем детстве, в ласковых обнимающих руках мамы.

На журнальном столике лежат несколько колод метафорических ассоциативных карт, и Маше любопытно, ей хочется посмотреть и остальные, кроме тех, что они брали прошлый раз.

На чем-то вроде этажерки - каскадом размещенных полочках - стоят фигурки разных зверушек, домики, монстрики и человечки, и некоторых из них хочется взять и рассмотреть поближе.

Волшебство... пожалуй, да. Именно так в воображении Маши и могла бы выглядеть мастерская современной доброй волшебницы. Книги, компьютер и магия.

Она осторожно переводит взгляд на хозяйку кабинета. Глафира Захаровна спокойно, расслаблено сидит в своем кресле, ожидая, пока ее клиентка «придет» на консультацию.

Психологу почти 50 лет, Маша это знает, и ей нравится, что та выглядит очень ухожено и немного моложе своего возраста. 

Маше становится грустно, ведь сегодня она решила завершить консультации. Но одновременно ей хочется и поскорее вернуться сюда и уже медленно и вдумчиво, тщательно исследовать свой внутренний мир, познать себя и, может быть, в чем-то еще немного измениться.

Они договариваются о завершении сейчас: проблема, с которой пришла Маша, решена. Ее болезненные чувства к подруге и разрыву с ней прошли, осталась ясность и легкое сожаление. И они договариваются о последующей длительной работе, обсуждают подходящий режим встреч, раз в неделю, два часа подряд, выбирают день и записывают. Обеим интересно, и обе будут рады, когда пройдет два месяца (у Марии они уже очень насыщены и распланированы), и они начнут системную работу.

А сегодняшнюю консультацию Маша выбирает посвятить своим размышлениям и завершению отношений с подругой.

Она просит достать те же карточки и показывает на рисунок с полем гнилых сладких яблок.

- Знаете, я потом долго думала, после прошлой консультации... и поняла... понимаете, я поняла, что почти не знаю ее... типа подругу... или не хочу знать. То есть, вот это – яблоки – это то, что я чувствовала к ней. Радость, восторг какой-то щенячий и отвращение!

- А для твоей приятельницы больше подошел бы образ...? – Глафира Захаровна вопросительно смотрит, не завершая предложение словами.

- Да, я думала об этом! Она – это комок колючей ржавой проволоки, с такими, знаете, острыми штуками через каждые десять сантиметров.

- И ты ранилась об эти колючки?

- Сначала я их не видела. Я думала, что она просто наипрекраснейшее создание, чудесное такое, очень добрая, всегда очень радостная и активная,  сказочный эльф! – смеется.

- А потом?

- А потом... потом оказалось, что она такой «прекрасный эльф» только когда мы говорим о ней, я ей чем-то помогаю, и снова говорим о ней. А когда я начинала что-то хотеть для себя, то, что нужно мне, она или исчезала, или ей сразу же становилось скучно.

Однажды я случайно уронила ее сумочку, и она была столь зла и разгневана, что я как будто впервые ее увидела без ярко-розовых очков. Мне было неприятно, ведь ничего особенного не произошло...

- Ты какое-то время оставалась в отношениях, в которых только отдавала и не получала взамен ничего?

- Получала. Когда делала то, что хочется ей. – Молчит, задумавшись. Снова смеется. – Она меня дрессировала!

- Похоже на то.

- Еще я думала, что все ее отношения с подругами заканчиваются как со мной. Она очень одинокий человек, я еще удивлялась, как такое может быть?

- Одинокий сказочный эльф?

- Ага, точно!

- А еще мне с ней было очень безопасно. Она мне казалась такой... не то, что глупой, а детски-наивной, открытой, как ребенок. Но это обман был. Она очень хитрая и жесткая сама по себе.

- Теперь у тебя возникло понимание?

- Да. Вот только отвыкать от нее было ужасно больно, как от сладкого липкого яда...

- Тебе нравилось чувствовать радость и восторг?

- Да, очень. И они были всегда такими сильными рядом с ней!

- Похоже, у тебя есть нереализованные потребности... – Глафира Захаровна ненадолго сосредотачивается, подбирая слова. – Представь, что есть человек, который очень голоден. И он страстно любит... ну... пусть будут пирожные «Картошка». Знаешь такие? Ага, так вот. И вот наш очень голодный человек оказывается в каком-то странном кафе. Там продают пирожные «Картошка» за пять тысяч рублей каждое, и в них натыканы кусочки железа. Но он очень голоден и готов платить дикие деньги за пирожные. И первый раз он не знает, что там, кроме вкусного, еще и острые ранящие кусочки проволоки.

- Или он думает, что может их как-то обойти... облизать, - Маша улыбается, - и что в другой раз, в другом пирожном их не будет. А что деньги потом отдадут обратно. Ту часть, которая больше цены пирожного... Ой!

- Интересный человек, правда? Но о его повадках и причинах его голода мы уже позже, через два месяца будем узнавать. А сейчас какие выводы ты сделала для себя?

Мария задумывается.

- Пожалуй, что мне очень не хватает в жизни радости и восторга. И что нужно где-то их брать... Ммммм... Мне нужен магазин-кулинария со сладостями... и по разумной цене! – ей явно понравилось играть с метафорами.

Глафира Захаровна с улыбкой смотрит, как расцветает Внутренний Ребенок Маши, как она с интересом начинает исследовать пространство вокруг, играть с карточками и с метафорами.

Внутренний Ребенок очень творческое создание. И, похоже, именно собственного Спонтанного Внутреннего Ребенка и спроецировала Мария на подругу. А затем начала баловать ее и вкладываться в нее, заботиться, радовать.

Но при этом оказалось, что «все плюшки» достались ее подруге, а она сама и ее Внутренний Ребенок были использованы.

И позже, в дальнейшей работе, они потихоньку аккуратно станут прояснять, что было в детстве Маши, и как сформировалась такая схема отношений с людьми. Отчего она «переплачивает и отдает»  вместо равноценного обмена в общении.

И как ей научиться выбирать для дружбы тех людей, которые будут не только потреблять, но и заботиться о ней.

Сейчас Маша пока словно «заколдована». Она эмоционально откликается на людей, которые чем-то похожи по своей личностной структуре на кого-то из родителей Маши, и совершенно не замечает других, с которыми могли бы быть хорошие отношения.

Как если бы в рассказанной выше метафоре очень голодный человек проходил МИМО столовой, где есть очень вкусная и разная еда по дешевым ценам, словно не замечая ее, и его привлекали бы только болезненные - радость, восторг и отвращение – чувства к пирожным с кусочками проволоки.

Менять подобные глубинные структуры - дело длительной кропотливой работы. А снять текущий эмоциональный накал можно за несколько консультаций.

К счастью, Мария понимала и сама, что проблему нужно решать по существу, а иначе «сладкие гнилые яблоки» будут возвращаться к ней в различных обличьях и дальше.

Опыт Глафиры Захаровны говорил ей, что гораздо чаще люди прекращают работать с психологом, как только прекращается эмоциональное страдание. Иногда они приходят позже. Иногда принимают решение не сближаться с другими людьми, чтобы не страдать, и от этого у них начинаются другие проблемы. Как если бы наш человечек из метафоры принял решение «не есть». Прошло бы какое-то время, и он погрузился в депрессию и апатию.

Голод – сигнал об актуальной потребности в еде.
Острое эмоциональное одиночество – сигнал об актуальной потребности в близости, принятии и понимании другим человеком (Другом, Собеседником).

Как голод притупляется со временем, и начинают гаситься жизненные процессы в организме, затухать - так и острое одиночество становится привычным раздражающим и подавляемым состоянием.

И возвращение в жизнь должно быть бережным и аккуратным как в первом, так и во втором случае.

А тем временем наши героини прощаются, а заметки Глафиры перебираются в папочку с пометкой «эмоциональные зависимости».