Праздники не только радуют нас.
Вернее, это хорошо, когда они могут радовать, бросать нас прочь от печали, питать надеждами на лучшее. Но у праздников существует и обратная сторона – есть те, у которых Новый год, как и другие длительные выходные, обостряют чувство одиночества, печаль и меланхолию.
Поговорим о темной стороне торжества и о том, как психически «переваривать» такую боль, если она появляется. Ведь эта боль может стать источником творчества, нового смысла в отношениях и в жизни в целом.
Среди нас много тех, для кого проблема праздников и выходных дней остается одной и той же – что делать с самим собой, когда все внешние дела сделаны, внешние проблемы решены, работы нет, и мы остаемся тет-а-тет со своими мыслями, чувствами. И для многих такое времяпрепровождение - стресс, потому что, бросив все «делать-делать-делать» (в этом многие из нас лучше всего преуспевают), мы чувствуем страх столкнуться с тем, что наполняет нас изнутри.
А если внутри пустота и мы чувствуем, что очень одиноки, как выживать в этом болоте?
В качестве ответа на вопрос о том, как относиться к меланхолии и печали, мне на ум приходят слова французского писателя Селина, которые психоаналитик, философ и лингвист Ю. Кристева использовала в качестве предисловия к своей книге «Черное солнце. Депрессия и меланхолия»[1987]. Слова такие:
Быть может, всю свою жизнь ищешь только его и ничего больше – наивеличайшее горе, дабы стать самим собой, прежде чем умрешь.
Эти строки дают самое лучшее, на мой взгляд, лекарство от депрессии и чувства одиночества – возможность принять эти переживания как ценный опыт, как нечто, что может стать источником новых знаний о себе.
В выходные и праздничные дни у нас есть шанс остаться с собой наедине, чтобы подумать о жизни, об отношениях, которые сложились или распались, чтобы, если понадобится, дать себе шанс в будущем изменить что-то.
Не так давно в социальных сетях мне попалась интересная информация о японцах и их поиске одиночества. Оказывается, в стране восходящего солнца есть специальные помещения наподобие тюрьмы свободного доступа, куда японцы, вечно занятые до предела и необремененные длительными праздниками, могут приходить по своему желанию. Перед тем, как зайти в «камеру», в которой абсолютно ничего нет из современных средств связи, человек оставляет телефон, записные книги, книги также оставляются за пределами комнаты. Внутри одиночной камеры японец остается наедине с собой, и теперь есть время и место для размышлений.
Отсутствие такого пространства для того, что англичане называют “keep thinking” (буквально «сохранять думание»), в современном мире, когда мы не остаемся наедине с собой, запускает манию и потребность постоянно быть в движении и действии.
И наоборот. Бесперебойная тяга к действию лишает возможности побыть со своими чувствами, прислушаться к тому, что внутри. Быть активным, лидером, креативным, воинственным, соблазнительным, полным энергии – это идеал современности, к которому подталкивает нас все вокруг. В таких условиях мы знаем, как жить в движении, но не знаем, как быть, оставшись с собой наедине.
Остановиться для многих из нас часто становится невыполнимой задачей. Кстати, каждая психоаналитическая встреча – это такая остановка, чтобы подумать о себе. Не каждый может ее сделать, не каждый может смотреть на свое отражение в зеркале и желать изучить себя. И это тоже выбор, у каждого он свой.
Нам пора снова вернуться к Ю.Кристевой и ее взгляду на печаль и меланхолию. Она, в свою очередь, указывает нам на философов, которые творили именно в те моменты, когда находились внутри этого чувства печали и депрессии. Будучи в этом болоте, они пытались понять мир и свое место в нем. Гераклит, Сократ, Аристотель из неопределенности депрессивной боли создали свою философию, свое понимание жизни и отношений в ней. Это тот момент, когда больной становится создателем нового опыта, когда свою боль мы превращаем в искусство, трансформируем внутреннюю психическую дыру в наполненный смыслом текст, музыку, картину или другой предмет науки, искусства.
Моя скорбь – скрытая сторона моей философии, ее немая сестра. Кроме того, тезис «философствовать - это учиться умирать» нельзя было бы понять без меланхолического принятия боли и ненависти… Без предрасположенности к меланхолии не существует психики, отыгрывания или игры.
[Ю. Кристева «Черное солнце. Депрессия и меланхолия», 1987]
Праздность выходных дней, не заливаемая алкоголем, килограммами еды и навязчивым поиском развлечения, превращается в праздность. А последняя, по словам Ницше – источник всякой психологии и философии.
Из моей психоаналитической практики – психология и философия служат тем самым пищеварительным соком, который помогает психически переваривать грусть, печаль и депрессию. А мы часто лишены этой возможности. Ведь что делает пациент, лежа на кушетке психоаналитика – он ищет себя, находит, «переваривает» самого себя и свое содержимое с помощью специалиста, чтобы затем иметь понимание и представление о себе в отношениях с другими и с самим собой, чтобы не сойти с ума от хаоса из-за непонимания того, что он думает, чувствует, желает…
«Какие у Вас планы на Новый год?» - этот вопрос я не могу обойти стороной в своей психоаналитической работе с теми, кто одинок, кто живет один, или с теми, вокруг которых много людей, но кто продолжает оставаться одиноким внутри.
Я задаю этот вопрос, чтобы вместе с человеком иметь возможность подумать о том, как можно уменьшить чувство одиночества в праздник, с кем можно провести время и разделить торжество. И даже если ответ будет отрицательный – не с кем быть в выходные дни – у нас есть возможность вместе подумать о праздности и том, чем ее наполнить, что можно делать в одиночестве или в компании кошек, собак, попугаев. Ведь часто именно домашние питомцы становятся единственно доступными близкими объектами в отношениях. Только им многие мои клиенты могут максимально доверять. И это уже хорошо и важно.
Использованная литература:
+1000 баллов рейтинга
Эффективная реклама
Голосовые ответы
Видео-ответы
