Нести тяжелое за других

Чувство вины порой способно играть с человеком довольно злую шутку.

Мучающийся виной человек иногда склонен не искать способы вину искупить раз и навсегда, но, напротив, культивировать, продлять и взращивать в себе вину, усиливая ее тем самым многократно.

Обучаясь на группе у Александра Ефимовича Алексейчика, одного из основоположников восточно-европейской ветви практической экзистенциальной психотерапии, довелось видеть интересное явление.

На сам семинар собралось довольно много людей, более ста человек. Но психотерапия в группе была возможна только лишь для двадцати, не более этого числа, всем остальным доводилось быть наблюдателями происходящего за кругом. Было предложено вызваться двадцати людям. И что удивительно, сразу активное желание поучаствовать выразили 19 человек - число, почти равное требовавшемуся.

У ведущих группы - самого доктора Алексейчика и его ассистентов - оставалось право заменить каких-то участников на других. Тех, для кого, по их опыту общения со всеми участниками семинара (а на семинар собрались люди уже до этого проходившие группы экзистенциальной терапии) участие именно в этой группе было важнее.

Участникам группы был оставлен выбор: кто сам добровольно может уступить место нескольких людям, оставшимся за кругом, впустив их в группу и уйдя самим. Несколько человек уступили места, нашли это для себя возможным.

Но те, кто сели в группу, вместо того, чтобы работать в ней над своими реальными жизненными проблемами, активно в группе участвуя, начали говорить о своей вине перед уступившими. Несколько человек продолжали снова и снова жаловаться на то, что их не оставляет беспокойство, что они заняли чужое место.

При этом те, кто им эти места уступил, говорили, что чувствуют себя достаточно спокойно и особых претензий не имеют. Наоборот, им хочется скорее, чтобы занявшие их места оправдали свою возможность и получили от группы по максимуму. И какое-то время пришлось потратить на то, чтобы мучавшихся виной в этом убедить.

Было такое ощущение, что люди были готовы взять на себя больше тяжести за тех, других, чем те в реальности несли.

Поскольку, как принято считать, на психотерапевтической группе в людях проявляется то же, что и в жизни, подобные факты можно найти в судьбе многих и многих.

Вот одна из пациенток, мучающаяся виной по отношению к ушедшей из жизни матери. Недолюбила, не была достаточно хорошей дочерью при жизни, не радовала мать так, как могла бы. И многие, и многие еще другие эти "недо"...

Но уход из жизни близкого человека всегда оставляет за собой шлейф незавершенности. Всегда остаются те слова, которые мы не успели сказать. Те поступки и действия, которые не успели совершить. Те объятия, которые мы не успели позволить...

Не существует хорошего и своевременного способа закрыть все незакрытые вопросы. Потеря - это всегда больно. Но и эта боль имеет свои границы. Не случайно в традиции народа выделены эти дни: девять, сорок, год... Так человек проживает утрату, отпускает, смиряется. Но вряд ли какая-то ушедшая из жизни мать порадовалась бы тому, что ее дочь покрыла свою жизнь на годы вуалью депрессии.

Вот молодой парень, который с детства мучается виной перед старшим братом, больным тяжелой болезнью. Брат из-за своего недуга был лишен многих простых радостей жизни, и младший, как будто переживая какую-то бессознательную солидарность, так же лишает себя радости. Но уже по своей воле.

Ему кажется, что он должен жить и за себя, и за старшего брата, и не имеет права на ошибку. Его последовавшие за этим выбором многолетние депрессивные переживания являются бессознательным способом наказать самого себя за то, что родился здоровым.

Но реальность заключается в том, что это не его вина. Даже если он умрет, жизнь и судьба его брата не изменятся. И когда в процессе терапии он находит в себе мужество признать это, ему постепенно становится легче.

И когда человек берет на себя чужое тяжелое и несет его, это может быть совершенно умозрительным образом. Нечто воображаемое, то, что нельзя увидеть. Но в процессе жизни это часто превращается в какие-то вполне реальные симптомы и хвори. Самонаказание за иллюзорную вину оборачивается конкретным и осязаемым страданием.

У некоторых людей даже в процессе этого складывается особый тип характера. Некая безотказность, что ли. Когда человек скорее склонен взвалить все сразу на себя, чем разбираться: что мое - а что чужое. Что я могу изменить, а в чем я бессилен. 

Случаи из клиентской практики можно перечислять долго. Но всегда важнее выход из ситуации, чем те пути, по которым в нее люди опадают.

Для меня есть один пример, который является поддерживающим и наглядным.

В методе семейной расстановки часто практикуется просить клиента выбрать из числа участников  группы заместителей для своих умерших родственников. Тех, отношения с кем остались незавершенными. Так, что человек переживает тяжелые состояния с мыслями вроде: "Я хотел бы уйти вслед за тобой".

И что характерно. Люди, которых ставят в расстановку заместителями умерших, всегда активно протестуют против присутствия рядом своих живых родственников, потомков. Они всегда с чувством, громко и настойчиво говорят, почти прикрикивают что-то вроде: "Живи и этим меня будешь радовать!"; "Твое место не здесь, а в твоей жизни!"; "Я порадуюсь не тогда, когда ты в мыслях все время будешь возвращаться ко мне, а когда обретешь свое счастье в жизни!".

А еще они говорят о неуважении. Им кажется неуважительным, что кто-то берет их жизненные тяжести и пытается понести за них самих. Они говорят о том, что достаточно сильны, чтобы справиться самим.

Некоторые посмотрят на технику расстановки и скажут: "Мало ли что они там говорят! Как можно им верить!". Но в жизни есть вещи, которые лежат за пределами повседневной бытовой логики, и людская интуиция и способность вчувствоваться в другого - из их числа. И когда эти участники групп говорят так, я им верю.

И тогда получается, что те, кто привычно несут тяжелое за других, не помогают им ничем, а только лишь бегут и прячутся от своей жизни, от своих трудностей и тяжестей, за которые можно было бы и взяться, и в большинстве случаев - давно пора!

Важно лишь однажды в этом себе честно признаться и изменить.