Ранняя травма отвержения часто случается в тот период жизни человека, о котором он ничего не помнит или помнит очень мало, отдельными фрагментами и урывками.
Очень часто реальные события, о которых что-то припоминает сам человек, дополняются в его памяти воспоминаниями и рассказами родственников. Эти рассказы не всегда и не во всем бывают правдивыми, но тем не менее и они оказывают свое влияние на формирования психики и личности человека.
Чаще всего травмы отвержения случаются при отсутствии у матери возможности или желания проявлять любовь и внимание к своему ребенку. Это может происходить в неблагополучных семьях, если в первые годы после родов мать ребёнка находилась в тяжелом психологическом состоянии. Но травма отвержения может быть получена и во вполне благополучной внешне семье по причине того, что мать просто не любила своего сына или дочь.
Травма отвержения всегда сопровождается переживанием очень сильного страха и душевной боли, и очень часто наличием обиды и злости. Отвержение переживается ребёнком как полная потеря защиты, а значит, как смертельная опасность, ни сбежать, ни спрятаться от этой опасности он не может, так что ему остается только инстинктивная ярость и злость, которую, впрочем, также невозможно выразить.
Вот эта невозможность выразить очень сильные чувства, которые охватывают всю твою душу, и является важной особенностью ранней травмы отвержения.
В тех случаях, когда ребенок уже подрос и может что-то помнить, понимать и сопоставлять, он может воспринимать факт отвержения себя матерью как предательство или как наказание за какую-то свою вину. По этой причине травма отвержения часто сопровождается острым переживанием вины, и одновременно – праведного гнева.
Все сильные эмоции приводят к мобилизации психики, и все они оказываются очень сильно энергетически заряженными. Возможно, именно по этой причине они приводят к сильному душеному перенапряжению и сильной душевной боли.
У травмированного ребенка не так много возможностей проявить свою обиду и подавленный гнев: он может кричать, плакать, швырять игрушки, кусать материнскую грудь. Но такие проявления могут пресекаться встречной агрессий матери или игнорированием и «воспитательным отвержением». По этой причине вслед за травмой отвержения у ребенка постепенно формируется сильный страх выражать порожденные этой травмой эмоций.
Характер – это то, что человек получает от природы, и иногда случается так, что характер ребенка оказывается сильнее характера матери. При наличии у ребенка травмы отверженности это, в частности, может проявляться в том, что, не получая нужного, ребенок может начать надрывно кричать, до посинения, до полного нервного истощения. Мать в таком случае не выдерживает и подбегает к ребенку, преодолевая свое раздражение к нему и отвержение. Казалось бы, ребенок получает свое, но в ответ будит ненависть и злость в душе матери, которая потом начинает ему мстить (эта месть не всегда бывает осознанной).
Отношения такой слабой характером матери и сильного ребенка выражаются в постоянной борьбе, когда мать тяготится своим ребенком и боится его. Что заставляет ее - осознанно или не очень - мстить ему. Эта игра в «кто кого» оказывается очень заразной и может приводить ребенка и мать к сильной взаимной зависимости.
Наверное, вы видели ситуации, когда мать и уже взрослая дочь продолжают жить вместе, постоянно скандаля и ненавидя друг друга, но не имея сил или возможности разъехаться. Вина, месть и злость очень сильно привязывают людей друг к другу.
Если сопоставить «силу характера» с теми инстинктивными реакциями на опасность, о которых мы писали в предыдущей статье, то можно сказать, что сильный характер у тех, кто на опасность реагирует встречной яростью и агрессией, а слабые характеры у тех, кто при столкновении с опасностью замирают и прячутся или бросаются в бегство. В ситуации отвержения матерью ребенок, может испытывать обиду и злость, а мать, образно говоря, чествуя внутреннюю силу ребенка, «пускается в бегство». То есть уходит в себя, в свои проблемы, старается по возможности избегать взаимоотношений с ребенком, чем еще сильнее обостряет в нем травму отвержения.
Не любить своего ребенка в нашей культуре является чем-то позорным и осудительным, по этой причине склонные к отвержению детей матери часто стараются преподносить себя окружающим как заботливых и любящих.
Внешне это может выглядеть как что-то чрезмерное и экзальтированное или просто не очень искренне. Но если такая мать обладает даром актрисы, то демонстрируемые ею чувства могут казаться очень достоверными. В ребенке она при этом обычно культивирует чувство глубокой вины: «Мать ради нее в лепешку расшибается, а она …!» или «Тварь ты неблагодарная! Лучше не подходи ко мне!».
Очень часто матери не признаются себе самим в том, что они не любят или по каким-то причинам постоянно отвергают ребенка. Они стараются вытеснить из своего сознания существование этого факта. Очень часто они как бы топят это осознание в глубоком переживании чувства собственной вины. Они могут ругать себя: «Я – чудовище, я – плохая мать», но ощущение этой вины не приводит к преодолению отвержения. И отверженному ребенку становится не легче оттого, что его мать при этом испытывает острое чувство вины.
Очень часто травма отверженности у ребёнка возникает вследствие того, что он как бы оказывается жертвой войны между его родителями. Иногда находящейся в конфликте с мужем матери бывает просто не до ребенка, иногда вследствие болезненного разрыва с отцом ребенка мать видит в своем сыне или дочке воплощение их отца, и у нее возникает отвержение всего, что с ним связано. Иногда у матери возникает ревность из-за того, что дочь или сын любит отца больше, чем ее, и тогда отвержение оказывается местью.
В некоторых случаях отвержение ребенка матерью происходит не в форме ее холодности или игнорирования, а, скорее, в активном нападении и психологическом давлении. Такое бывает с нежданными и незапланированными детьми, детьми от нелюбимых мужчин, с детьми, которые были рождены в очень тяжёлое для матери время. В таких случаях основной посыл матери к ребенку может выражаться в заклинании:
Если у ребенка, родившегося в такой семье, слабый характер, то он уходит в себя, замирает, старается сделать так, как будто его здесь нет. Или он может уйти в «виртуальной бегство», спрятаться в своих фантазиях и мечтах.
Ребенок с сильным характером также может использовать эти стратегии, ведь по факту он заведомо слабее взрослых, но он может также и накапливать в своей душе нереализуемую встречную злость и агрессию.
В случае маленьких детей страх сумасшествия, скорее, выражается в страхе никчёмности, ущербности, отсутствия ценности, порочности и невменяемости. Отвергающие матери часто играют в газлайтинг и прикрывают или оправдывают свою нелюбовь к ребенку тем, что он какой-то не такой: недобрый, шальной, истеричный, ущербный, пришибленный, глупый или даже тупой. В случае конфликта с отцом мать может вменять ребенку, что он «такой же дебил, козел, урод, как и его папаша».
Подавляемые при травме отвержения чувства страха, обиды, злости и вины, прорываясь наружу, пугают ребенка тем, что он действительно какой-то бешеный, истеричный и неуправляемой, так что он заслуживает быть отверженным.
Как уже говорилось, люди очень редко помнят сами факты отвержения, с которыми они сталкивались в раннем возрасте, чаще всего этот первый болезненный опыт бывает затёрт более поздними событиями и переживаниями. Если мать продолжает отвергать ребенка, то в его память врезаются не младенческие, а более поздние ситуации, травмировавшие его, обычно это то, что случилось в жизни человека после 5-6 лет.
В некоторых случаях матери «встают на путь исправления», берутся за ум и начинают более заботливо относиться к ребёнку. Это может случаться вследствие выхода из постродовой депрессии, после того, как пройдет хроническая усталость от первого года ухода за ребёнком после родов, или после того, как они справятся со стрессом после тяжёлого развода. В этих случаях ребенок помнит свою маму уже доброй и заботливой, но полученная в раннем детстве травма отчуждения может давать о себе знать в разных проявлениях.
Психологам при работе с людьми, получившими травмы отвержения в очень раннем детстве, бывает сложно добраться до ее причины, выявить ситуации, их породившие. Особенно, если они помнят свою маму только любящей и заботливой.
Как-то проработать эти травмы иногда удается через обращение к раннему образно-чувственному мышлению человека, через образно-эмоциональные переживания. Некоторые пытаются с этим работать с использованием регрессивного гипноза, но это опасно, так как в таких состояниях человек может «вспоминать» и то, что было, и то, чего никогда не было.
Состояния и переживания, связанные с ранними травмами отвержения, могут проявляться в случае сильного переноса на психолога родительской фигуры. Содержанием этих переживаний оказываются уже упоминавшиеся, казалось бы, беспричинные и немотивированные проявления страха, обиды, злости, вины и праведного гнева, сопровождаемые высоким напряжением в психике, доходящим до сильной душевной боли.
Вслед за переносом на психолога родительской фигуры на него могут проецироваться клиентом и ситуации отвержения, пережитые им в отношениях с другими людьми:
В этих случаях проявляется «инвариантная схема травмы отвержения»: выкристаллизовываются те схемы и паттерны, которые присутствуют во всех ситуациях проявления у человека этой травмы.
Сопровождающие травму отвержения чувства страха, обиды и злости изначально кажутся человеку непреодолимыми, и по этой причине вызывают у него дополнительный страх, который часто выражается в очень жестком сопротивлении. При этом в зоне осознаваемой и видимой им части психики эти чувства проявляются в виде особых энергетически и эмоционально заряженных состояний.
Человек как бы попадает в особое состояние души и сознания, из которого не может вырваться, оно целиком захватывает его, вследствие этого появляется страх потери контроля, страх невладения собой, страх того, что ты как будто сходишь с ума.
В случае переноса этих чувств и переживаний на психолога, его вежливость, забота и осторожность могут казаться человеку неискренними и восприниматься как издевательства, что вызывает дополнительные обиды и гнев. В какой-то момент и сам психолог попадает в «инвариантную схему травмы отвержения», на «свободное место» того, кто ранее привносил в жизнь человека эту травму.
В какой-то мере это приводит к эффекту ретравматизации, но вместе с этим позволяет вывести из подавленного состояния те сгустки переживаний, которые человек никогда до этого не мог выразить, что дает возможность осознать происходящее и обуздать ранее пугающие человека чувства, то есть помочь человеку изжить последствия травмы.
О работе с переносом на психолога подавленных чувств и проживаний,
вызванных ранними травмами отвержения, мы расскажем в отдельной статье.
1000 баллов рейтинга
Показ вашей анкеты в блоке «Сайт рекомендует»
Голосовые ответы
Видео-ответы
